"Третье тысячелетие"

До такого сюжета едва ли смогли бы додуматься даже сочинители безумных "уважительных" причин. А мне само приснилось. Обычно мои сны мгновенно вылетают из головы в момент пробуждения, но тут я напрягся и зафиксировал.
Значит, куда-то мне надо было ехать на поезде. Да, действие происходило в 18 веке, но в таком же снежном январе. Мой поезд ещё не пришёл, зато у соседней платформы разъезда его ждал встречный. Чтобы не мёрзнуть на морозе, я встал на площадке хвостового тамбура и задремал. А когда проснулся (не окончательно, а из "внутреннего" сна), оказалось, что сзади прицепляют специальный вагон для перевозки бурых медведей. Вот из-за затянувшейся их посадки я и не успел перебежать в свой поезд.
Там ещё много забавных деталей было. Деревянный дом горел на заднем плане, а два сильно перебравших пьянчуги мучительно долго переходили через пути. Но куда мне надо было ехать, я так и не узнал.

Тут на днях одному известному галеристу написали в комментах, чего нельзя было делать в СССР. Подтверждаю: избежать вступления в пионеры не удавалось даже самым распоследним хулиганам. С комсомолом чуть либеральнее: у заядлых второгодников (а пока примерно с середины 1970-ых не началось повальное завышение оценок ради чистого очковтирательства, находились уникумы, тратившие на начальную школу до 10 лет и более) был шанс уйти из школы в ФЗУ, не пополнив ряды славной организации. Конечно, юношам ещё предстояла армия, в которой были свои приоритеты и нормативы.
Хотя в школе я ни разу за сорок четвертей так и не стал отличником, но второгодничество мне совершенно не угрожало. Более того, в учебе я проявлял усердие и прилежание до такой степени, что в 6 и 7 классах стал победителем математических олимпиад не только в школе и районе, но даже во всём Ленинграде. А так как меня угораздило родиться в семье двух членов тогда ещё ВКП(б) (и только в третьем классе я с удивлением обнаружил, что это отнюдь не общее свойство, а среди сорока моих одноклассников другим таким же был только Коля Патрушев - да-да, тот самый), то я старался быть образцовым пионером и вступить в ВЛКСМ одним из первых в классе.
Но именно тут меня ждал первый в жизни безжалостный облом: согласно Уставу, туда принимали только с 14 лет. Нет, уже потом они сами были готовы на любые исключения, но первый набор должен был строго проходить по всем без пунктам формальных требований. Ровно 45 лет назад в день рождения комсомола 1964 года первыми комсомольцами класса стали сидевшая со мной за одной партой смазливая Ниночка Васильева, Валера Грикуров (сын известного дирижёра, а ныне доцент физфака СПбГУ) и Саша Игнатенков, которого сразу же избрали комсоргом класса. Меня же "забраковали", в ответ на что я затаил на эту организацию смертельную обиду.
Чуть забегая вперёд, сразу же скажу, что 14-летия я достиг уже только по окончании 7-го класса, после чего сразу перешёл в другую школу по новому месту жительства. Однако уже в ближайшие месяцы райком спустил новую разнарядку, что побудило комсорга долго искать во мне подходящую жертву. Я же был твёрд, непреклонен и требовал объяснений: что изменилось? Не знаю, понимал ли меня Саша и сколь успешно проходили по комсомольской вертикали мои ответы ему. Однако полгода спустя третий секретарь Петроградского райкома ВЛКСМ Валентина Ивановна Матвиенко явно поспешила выписать билет на моё имя и пригласила на торжественную церемонию его вручения.
Скорее всего, это был первый в моей жизни тщательно обдуманный поступок: в назначенный час я не явился. Более того, по инерции я отказывался вступать в комсомол и в 8 и в 9 классах, хотя две другие школы, в которых я учился, ни в чём передо мной не "провинились". Да, в 10 классе сработал "здравый смысл": без комсомольского билета меня бы не только не включили в сборную СССР на Х ММО, но грозил пролёт мимо поступления в вуз.