Новый Вавилон, буквально на глазах созданный программистами

Вчерашняя конференция «Языки науки» пересеклась с другими событиями в ПОМИ. Не только с шедшими своим чередом семинарами, но и с похоронами Сан Саныча Иванова - отнюдь не юмориста, а бывшего секретаря парткома тогда ещё ЛОМИ и отца моего однокурсника Олега (ныне профессора педагогических наук). А на одном из вечерних семинаров вечную тему о графах со случайными связями раскрывал Вадим Кайманович, лет сорок назад занимавшийся в моём кружке в Ленинградском дворце пионеров. Курьёзно было читать в объявлениях о семинарах: Юрий Манин (Бонн), Елена Гурко (Бостон), Вадим Кайманович (Бремен), ...
Круглый стол открылся с выступления другого моего однокурсника (а еще раньше - наиболее сильного из моих соперников на городских математических олимпиадах) - Виктора Лапицкого, назвавшего себя дезертиром из математиков в переводчики. Благодаря его стараниям, великое множество литературных и философских произведений западных авторов теперь можно прочесть по-русски. В частности, Алена Бадью, выделившего четыре разных контекста, в которых совершенно по-разному можно толковать понятие "истины": матема, поэма, политика и любовь.
Юрий Манин обратил внимание на явно упущенный исследователями процесс построения в середине ХХ века "второй вавилонской башни" - многочисленных языков программирования. Соведущий udod высказал (на мой взгляд, несколько сомнительный) тезис о необходимости проводить чёткую границу между языками высокого уровня и машинными кодами. Андрей Парибок заострил внимание на другой границе: что считать передачей информации, а где просто физическое взаимодействие.
Философы призвали математиков оптимизировать процесс обучения, сократив второстепенные знания, чтобы появилась возможность готовить специалистов, в равной степени компетентных сразу в нескольких научных средах. Математики ответили тем, что философское образование вообще бессмысленно, если ему не предшествует высшее математическое, филологическое или естественно-научное образование.
Жаль, что ведущие ограничили беседу только участниками, заранее приглашенными за стол. В самом конце Татьяна Черниговская явочным порядком взяла слово, чтобы показать целые пласты контекстов, оставшихся за рамками обсуждения. Наверняка много интересного могли бы сказать сидевшие в зале Юрий Матиясевич, Константин Анохин, Николай Васильев и многие другие. Ну да, нельзя объять необъятного, а время не резиновое.